Раздумья, воспоминания свершения московских звезд Натальи ГУНДАРЕВОЙ, Армена ДЖИГАРХАНЯНА, Валерия ГАРКАЛИНА, два вечера подряд втроем засыпавших и просыпавшихся в одной постели (общей! гигантской! французской! надувной!) на сцене бывшего Дома политпросвещения Риги. КАКАЯ, однако, ИДИОТСКАЯ ЖИЗНЬ!!!

- Наталья Георгиевна, как коренная москвичка, пожалуйста, подтвердите или развейте недавние ощущения от поездки в ваш прекрасный город. Почему так нервозно в Москве?
- Москва - город пришлых людей, где на улицах нынче практически не услышишь московскую речь: какие угодно акценты, говоры... В силу центрового положения она и раньше жила в ритмах, отличных от прибалтийских. А сейчас здесь много и беженцев. Но если человек убегает от чего-то, он не может быть не нервным, правда? Концентрация капитала (самые большие деньги СНГ крутятся, естественно, в Москве) тоже сказывается. Как и смена экономического строя, когда можно что-то ухватить, на чем-то хорошо заработать. ...И искусство изменилось. Раньше у нас было 27, по-моему, театров, включая музыкальные. А теперь за 400! Другое дело, что некоторые в любой момент могут закрыться. В целом культурная жизнь стала разнообразнее. Но хватает и суррогатов. Чтобы что-то отмести, а что-то найти, надо время, надо бесстрашие не подпасть под общую суету... Вот и разрываешься между жаждой внутреннего покоя и сознанием, что, возможно, пропускаешь что-нибудь важное для тебя профессионально. Другое дело, что и "важное" способно обернуться блефом: нашу-то московскую прессу и купить ведь можно. Не хочу сказать, что всю. Но за приличную мзду некоторые готовы подключиться к любой акции. И вот там кричат "Это гениально!", здесь кричат "Гениально!"... А прибегаешь и глазам не веришь. Без собственных критериев не прожить, нужна внутренняя устойчивость - твоя и только твоя. Если уж и уповать сегодня на кого-то, то лишь на себя и на Господа Бога.
-Кроме пресловутых пейджеров, сигналящих в зале, что еще изменилось в системе взаимоотношений актер - зритель?
- Когда в Москве не было столь криминогенной обстановки, зрители не так спешили в раздевалку. Сейчас же в финалах аплодируют буквально на бегу: город нездоровый, громадный, пока доедешь до какого-нибудь там Дигонова - уже полночь, а утром на работу... Нам теперь и календарь не нужен: в пятницу-субботу в предвкушении, что уж завтра-то они заживут своей жизнью, люди совсем по-иному ведут себя. Даже с учетом сугубо «нашего зрителя» признаюсь, что публика к нам ходит волнами. Пока не разобралась, какая здесь взаимосвязь. Но и в приобретении билетов появились новые нюансы. Маяковка, если помните, весьма, старинной, еще при царе Горохе, постройки - вся в ярусах. Второй ярус всегда был самым ходовым: и дешево, и хорошо слышно-видно. Но сейчас иногда там яблоку упасть негде, а иногда - очень даже где... И, мучаясь в уме разрешением этой загадки (а надо сказать, что в последнее время я без конца внутренние вопросы себе задаю, постоянно в диалоге сама с собой), захожу я билеты выкупить и сталкиваюсь с женщиной интеллигентного пенсионного вида. Мы, говорит она очень трогательно, решили культпоходы возобновить, чтобы было что обсуждать в своем кругу. Подскажите, пожалуйста, где у вас сейчас больше всего звезд? Кассирша отвечает (благо что я рядом): «В "Последней жертве", могу за 4 тысячи предложить второй ярус». - «А партер сколько?» — «60 тысяч». - «Дорого. А за 40 тысяч где вы можете нас посадить?» - «Тоже в партере, но в десятом ряду». - «Хорошо. Пусть один раз выберемся, но зато будет что вспомнить...» То есть совсем новый театрал пошел. Прежний со своими 20 копейками готов был где угодно стоять, лишь бы в зал проникнуть. А теперь - лучше один раз, но при полном комфорте.
- Пожалуй, и многие из хрестоматийных драматургических ситуаций воспринимаются не минувшими, а снова — «из жизни». Хотя бы Островский, в пьесах которого мы наслаждаемся вашей игрой.
- Три года тому назад фраза моей героини в "Последней жертве" про «мильён», оставленный мужем в завещании, шла под аплодисменты. Все, что больше тыщи, было «мильён». А сейчас редко себе позволяю, но иногда балуюсь - я уже и до «трильёна» подымаю, чтобы понять, какая сумма цепляет зал. Когда я впервые приехала в Ригу в 75-м, кажется, году - с премьерой «Банкрота», мы убирали из текста слова «закладная», «вексель», «долговая яма». Непонятны были зрителю все эти атавизмы. А нынче на них живой отклик - современность!
- Нет ли соблазна с Вашей-то энергией вписаться в нее поплотнее? Ряд ваших коллег нашли себя параллельно и на других поприщах: собственный ресторан, магазин, фирма...
- У меня ничего такого не имеется. Видите ли, я стараюсь знать как можно больше о том, что я делаю. И чтобы решиться на свой бизнес, мне нужно пройти по крайней мере финансовую академию. В противном случае не имеешь права спрашивать с людей, которых привлекаешь, - чтобы спросить с кого-то, нужно знать хоть немножко больше, чем он. Дать свое имя делу, ощущая, что в какой-то момент тебя могут обвести вокруг пальца, я не хочу, пешкой быть тоже не согласна... Нет, как актрису меня другое интересует в этой жизни - то, что не заменят никакие заработки. Тем более что уже ясно: именно профессия способна меня обеспечить - худо-бедно, но не на голом ведь окладе сижу... Да, я езжу на "Жигулях". Но как человека это меня нисколько не унижает, пусть некоторые и считают, что актрису украшают лишь «вольво» или «ауди». Иногда вообразишь: вот завтра мне дают «Оскар», вот мы с мужем строим на эти сумасшедшие деньги роскошное жилье вместо нашего ординарного... Так к этим же хоромам домработница сразу нужна! И стоит осознать, что кто-то чужой в доме постоянно станет крутиться, как все мысленное удовольствие сразу пропадает. Потому что я хотя и контактный человек, хотя и люблю жизнь вокруг, но и в какой-то стеночке между собой и миром с такой работой нуждаюсь. Нет, уж лучше в хорошем санатории на эти деньги отдохнуть или за границу съездить! Насколько в молодости я стремилась благоустроить быт - в коммуналке ведь росла, в семье весьма скромного достатка, самая большая мечта сначала об отдельной квартире, потом о летнем домике где-нибудь километров за сто сорок, - настолько с возрастом поняла, как это относительно. Любое жизненное благо в наших условиях оборачивается тем, что ты работаешь на это благо. На даче живешь - боишься, что квартиру в городе обокрадут, пусть самое ценное там - книги... В город приезжаешь с мыслью о том, что на этот раз уж точно дачу грабанут. Или авторемонт. Дело не в запчастях, в Москве все можно купить. Но как подумаешь, что опять нужно уламывать рвачей, которые и провод толком протянуть не умеют... В определенный момент я решила: "Стоп!" И самоограничилась: пусть кое в чем себе и откажу, но зато этой дури сегодняшней, этого перенапряга - еще, еще! - не будет. То есть мой нынешний стиль в смысле благ меня вполне устраивает. Наверное, потому, что все-таки удалось выбиться на какой-то средний жизненный уровень. Но и выживать собираюсь до последнего.
- Нынешнее неравенство демократическую Вашу душу не корябает?
- Но оно же всегда было. Непроявленное. Когда один актер сказал: «Наташа, да сейчас любой палаточник получает больше нас с тобой!» — я ответила: «Он и раньше получал. Только тогда ОБХСС боялся и гулял тихо, в закрытых кабинетах. А теперь на всю Москву гуляет».
- Разница еще та, что богатство в ранг добродетелей мы раньше не возводили.
- А это другое, это уже идеология. Я не была в СССР ни в партии, ни в горсоветах, но понимала: чтобы управлять массами, их надо держать в определенном состоянии. Прежнее государство старалось массы просветить, поднять до какого-то уровня. Технологией выработки общественного идеала мы не уступали даже США. Только там была Американская мечта, а у нас коммунизм. Но никогда народ так не оглупляли, как сегодня в России! С помощью прессы ли, откуда сегодня все труднее и труднее выудить что-либо путное, благодаря ли телевидению, забитому полной ерундой... Честно говоря, такого цинизма от властей я не ожидала! Счастье еще, что в провинции свет в людях сохранился: потрясающие учителя, актеры, сельская интеллигенция. Материально в Москве жить, конечно, проще: в маленьких городах такая безработица, что народ уже и детей не в силах прокормить. В гаражи переселяются: печку можно посередине поставить, чтобы за отопление в квартире не платить. Но, как ни парадоксально, душе уцелеть легче все-таки в провинции.
- Вы и из думской фракции «Женщины России» ушли потому, что поняли, к чему дело клонится?
- (Очень резко.) Оно сразу к этому клонилось. И всегда будет клониться. А ушла потому, что поняла: не мое.
- Коли заговорили про телевидение... Эти достаточно классные, знатные актеры, мелькающие в самых дебильных передачах и конкурсах, - неужели из-за подарков они соглашаются в них участвовать? А может, пытаются через телеэкран популярность у народа себе вернуть в условиях малокартинья? Вы были на таких конкурсах?
- Звонят по три раза на дню! Я отвечаю: «Благодарю, что вы меня пригласили, что обо мне вспомнили, но я не люблю эти игры». - «Но мы Вам такой подарок приготовили!» - «Спасибо, но, знаете, дело в том, что утюг Кеnwood я в состоянии и сама себе подарить...». Я предпочитаю другие передачи: в кадре актер, в кадре журналист, и меня ни спрашивают: «А что вы едите? А с кем вы спите?», ни перебивают. Какая разница, что ты ешь и с кем спишь?
- Но, может, разочарованность московской интеллигенции оттого, что, агитируя с такой страстью за Ельцина в его предвыборных разъездах, она не ожидала, что нынешняя жизнь окажется и для нее столь тяжела?
- А чем здесь очаровываться было? За что агитировали, то и получили. Да и кто разъезжал-то?
- Ощущение, что все мало-мальски заметные актеры.
- Ну, не знаю... Я вот, к примеру, не разъезжала. Поэтому и разочарования нет.
- Лично Вам что дает внутреннюю силу?
- Друзей люблю, коллег люблю. Подарки люблю им делать. Не ерунду какую-нибудь, а вот так... подслушаешь случайно, что человеку больше всего хочется, запомнишь, достанешь, а потом на блюдечке с голубой каемочкой вдруг преподнесешь. Но и себя не обижаю - если уж захотелось какую фитюльку, то обязательно куплю. Работать люблю - сутки работать могу не уставая. Нет, устаю, конечно, до смерти, но если все получилось, то оживаю. Нелегко, конечно, сейчас у нас. Да и у вас тоже. Нужно, как моя Нина в спектакле «Какая идиотская жизнь!», что мы вам привезли:  «Но я хохочу! И покупаю себе цветы!»
- Кстати, о цветах. Обожаю Армена Борисовича - и как человека, и как художника! Но скажите, пожалуйста, можно ли его не возненавидеть партнерше, если заранее известно, что на любом спектакле больше всего цветов получит Джигарханян? Он не бросит их на сцене к вашим ногам - он их унесет со своей плотоядной улыбочкой за кулисы.
- Мужчине я в самом деле такого не простила бы. Но актеру ...
назад